Несколько дней назад Президент Ильхам Алиев в новогоднем поздравлении и обращении к народу по азербайджанскому телевидению объявил 2022 год «Годом города Шуша». И в тот же миг важность и историческая значимость предстоящего года значительно возросли в наших глазах и приумножились. По сути, каждый год с 8 мая 1992 года, то есть со дня, когда Шуша подверглась армянской оккупации, был для нас годом Шуши. Так было раньше. Каждый год без Шуши был проникнут щемящей тоской, грустью, волнениями, ненавистью к врагу, бесконечной болью утраты... Первые дни наступившего Года города Шуша стали бальзамом на раны, олицетворением нашего триумфа на военном, политическом, экономическом, культурном и духовном поприще.

*****

29 августа прошлого года, отправляясь в Шушу по «Дороге Победы», окропленной праведной кровью азербайджанского солдата, я думал об исключительной значимости этого города, неразрывно связанного с историей самого существования нашего народа, в судьбе каждого из нас. Я предавался размышлениям о нашем долге перед Шушой, о вершине, на которую вознесла нас она. Никогда за почти тридцатилетнюю армянскую оккупацию, ни один из наших соотечественников ни на миг не забывал о Шуше, не вычеркнул ее из памяти, не задавался по наитию заезженной и рассказанной на все лады «Сказки о Шуши» вопросом о том, а, чья, собственно, Шуша?!

В нашей стране даже крохотным малышам известно о том, что Шуша испокон принадлежала Азербайджану, была и навеки останется священным для каждого из нас азербайджанским городом. 8 ноября 2020 года азербайджанский солдат, проявив невиданную отвагу, провозгласил на весь мир о том, что Шуша - наша!

Эту непреложную истину некогда донесли до многотысячных полчищ Ага Мохаммед шаха Каджара в 1795 и 1797 годах наши далекие предки. Оскопленный правитель, желавший сокрушить Карабахское ханство, нашел здесь свою смерть. Несмотря на происки коварного рока и грады камней преткновения, удалось отстоять Шушу.

В 1918-1920 годах возникла необходимость защищать родной город от новой угрозы – захватнических устремлений армян, очутившихся в этих краях благодаря покровительству русской власти. В марте 1920 года армия АДР очистила Шушу (а также Ханкенди и ряд других территорий, где в 1923 году большевистско-дашнакский тандем создал искусственное образование под названием НКАО) от дашнакских отродий, вернув городу первозданный дух и облик.

Армяне лицемерно пытались выдать оккупацию Шуши за ее «освобождение». Факт основания города в 1752 году правителем Карабаха Панахали ханом запечатлен в неопровержимых исторических документах. В истории нет ни одного упоминания об участии армян в этом процессе. Разумеется, исключая выдумки армянского агитпропа! Так как же можно «освободить» то, чего никогда им не принадлежало?!

На гербе города Шуша, входившего в состав Каспийской области в статусе уездного города в 1840 году в соответствии с новым административно-территориальным делением Российской империи, утвержденным императором Николаем I 21 мая 1843 года, также не встречается ни одного символа, хотя бы незначительно напоминающего о ее принадлежности к армянам. В верхней части герба отражена символика Каспийской области (языки пламени, присущие и гербу Баку), в нижней части изображен карабахский скакун, гарцующий на зеленом лугу. В пояснительной записке отмечается, что эта порода выведена в Карабахе, седло азиатского типа и сбруя изготовлены местными мастерами. Так вот, несмотря на непомерные аппетиты армян, им так и не удалось "арменизировать" карабахских скакунов. Возможно, потому что попытки приармянить карабахских скакунов могли отождествить "древний и культурный народ" с кочевниками. Поэтому правда осталась неискаженной.

Коневодство во всем Карабахе было исключительным и безраздельным владением тюрок-азербайджанцев, что нашло свое отражение на гербе города Шуша. Одним словом, на картах, в документах, книгах, дорожных указателях, туристических путеводителях, почтовых отправлениях и т.д., относящихся к XIX и XX векам и доступных на азербайджанском, русском и иностранных языках, название города указано именно как Шуша.

Почему я еще раз напоминаю торопливому читателю об этих прописных истинах, схожих со стуком в открытую дверь? Наверное, все помнят, как спустя некоторое время после оккупации армяне сорвали надпись «Шуша» на Гянджинских воротах и вмонтировали искаженное, надуманное «Шуши», тем самым провоцируя и испытывая наше терпение. После невероятного взятия города нашими героическими солдатами, подвиг которых вписан в мировую военную историю, эта вывеска, а вместе с ней и оккупанты, канули в Лету, одним словом, ушли в небытие, в преисподнюю.

Но откуда взялось название “Шуши” и почему армяне, не сумевшие защитить захваченный предательским путем город в открытом бою, до сих пор, сокрушаясь, говорят не о Шуше, которую все знают как историческую территорию Азербайджана, а о “Шуши”, являющейся продуктом их больного воображения?

За годы оккупации захватчики сеяли разруху, предавали огню, грабили. Единственное, что «сумели» они, так это переиначить и исказить исторические азербайджанские топонимы. Так, Агдам выдавался за Акна, Лачинский район – за Кашатаг, город Лачин – за Бердзор, Физули представляли Варандой, Джебраил – Жраканом, Зангилан – Ковсаканом, Губадлы – Санасаром, Кяльбаджар - Карвачаром. Та же участь постигла территории в бывшей НКАО и семи прилегающих районах.

Не секрет, что армяне проявляли особое усердие в осуществлении политики царизма на Кавказе. Им чаще доверяли управление новыми землями. В этой связи возникает резонный вопрос: почему еще в 1830-х годах армяне не нашептали своим благодетелям “правду” о том, что Агдам - это “Акна” или что Джебраил - это “Жракан”? Аппетит, как известно, приходит во время еды. Новые "географические открытия” пришли им в голову лишь в 1992 году, после оккупации азербайджанских земель.

Порой случались и откровенные курьезы. Армяне, исказившие исконное название города Шуша, так и не сумели подыскать звучание на свой манер Джидыр дюзю, - исторического места, неразрывно связанного с культурой и образом жизни тюрок-азербайджанцев. Не найдя ничего, они ограничились написанием на армянском языке “Ждрдуз”. В пояснениях отмечалось, что в переводе с тюркского это слово означает “скачки”, “ипподром”. Возникает вопрос: если слово не несет какой-либо смысл на армянском, зачем искажать его? Правда, этот вопрос уместен в случае с адекватным, здравомыслящим человеком, а не одержимым бредовыми идеями...

(Было интересно наблюдать за тем, как новоявленные армянские жители “Кашатага” или “Каравачара” во время 44-дневной войны, все без исключения называли эти территории не пресловутыми, а исконными именами - Лачин и Кяльбаджар. У лжи, как известно, ноги коротки).

Разумеется, столь разительные перемены применительно к Шуше, насчитывающей 270-летнюю историю, имеющей большое культурное наследие за плечами, признанной «малой» Родиной десятков всемирно известных личностей, были невозможны. Поэтому было подобрано название, сохранявшее историческую славу Шуши и немного соответствовавшее армянским грезам. Поэтому они были вынуждены довольствоваться небольшими косметическими изменениями, тем самым надеясь создать новую историю, стереть Шушу из памяти, лелеяли надежды превратить временную оккупацию в узурпацию истории и памяти. Но не получилось, да и не могло получиться.

Для тех, кто знаком с историей региона, также не было секретом, что армянские сепаратисты начали работу над концепцией превращения «Шуши в древний армянский город» только с мая 1992 года, после временного захвата контроля над городом. При «раскопках» у крепостных стен якобы были «обнаружены» два креста, армянские надгробия и др. артефакты, относящиеся к 912 и 1252 годам. Интересно, что в советское время Шуша никогда не была закрытой для археологов. Если это так, то почему раньше не были найдены такие памятники? Или почему «сенсационная» новость о том, что название Шуши якобы упоминалось как армянский город в 1428 году в иллюстрированном молитвеннике Тер-Манвела, ныне хранящемся в Матендаране, не появилась раньше? Обязательно ли требовалась физическая оккупация для обнаружения подобных «документов и материалов»? Кто может подтвердить, что хачкары, миниатюра Тер-Манвела, как и все другие образцы «армянской античности», не являются результатом явной фальсификации?

Известно, что армяне пытаются показать древность своей истории, прежде всего, временем основания своих церквей. Возникает справедливый вопрос: если «Шуши» действительно был древним армянским поселением (в последнее время также преподносился как второй религиозный центр после Эчмиадзина), то почему первая церковь появилась здесь только через 80 лет после возведения здания города? Как Панахали хан начал возведение первого в городе дома Аллаха – мечети параллельно со строительством крепости, а армяне все же предпочли ждать десятилетиями?

Ответ на вопрос ясен. Большинство из них приехали в Шушу только после того, как началось формирование города, то есть как «снимать пенки». Согласно историческим источникам, в 1823 году, когда Карабахское ханство было упразднено и территория Карабаха перешла под российское правление, три четверти населения Шуши составляли азербайджанские тюрки. После российско-иранских войн, закончившихся поражением полководца Гаджаров Аббаса Мирзы, как отмечалось выше, начался массовый приток армян в Карабах, в том числе в Шушу. Вскоре пришельцы завоевали симпатию царских чиновников благодаря их религиозной схожести и присущей им черте преклонения перед сильными мира сего. Эта благосклонность использовалась в первую очередь против местных азербайджанских тюрок.

Названия существующих и мифических армянских церквей в Шуше также дают основание для интересных размышлений и ясно показывают, что армяне переселились в Шушу из других регионов. Например, Газанчестоц (церковь уроженцев из села Казанчи Ордубада), Агулистоц (церковь Айлис), Мегрестоц (церковь Мехрилинцев) и др. Это означает, что эти люди, которые изначально пытались сохранить названия территорий, где они жили (хотя они не были автохтонными жителями), в названиях церквей и кварталов, не сыграли никакой значительной роли в закладке фундамента города Шуша, в формировании его первоначального облика.

После упразднения ханства такие армянские чиновники, являвшиеся подручными нового режима, как Валериан Мадатов, Хандемиров (Гасым бек Закир писал о нем: «Хандемиров обокрал весь махал, разбогател лысый сводник!»), Тархан-Мауравов сделали все возможное для изменения этнического состава. В результате сотни местных жителей, покинув Родину, вынужденно стали эмигрантами на юге Азербайджана. Даже аксакалу рода Джаванширов, внуку Панахали хана Мехдигулу хану не удалось избежать этого тяжкого удара судьбы. Однако как бы армяне ни расширяли свое влияние и связи им не хватило то ли ума, то ли сил для того, чтобы фальсифицировать историческое название города. А, самое главное, они не смогли найти весомой причины для этого.

Армяне на протяжении истории жили в Шуше. Это факт. Мы не настолько фальшивы и бесчувственны, чтобы, повторяя их путь фальсификации, представлять мечеть, построенную карабахской аристократкой Гевхар ханым, как иранский религиозный памятник. Мы также далеки от мысли называть поселившихся здесь армян цыганами. Да, армяне жили в Шуше. Даже, если не ошибаюсь, шут Панахали хана был армянином. Первые поселившиеся здесь армяне привели за собой родственников, друзей, близких. Действуя по принципу «Наглому дай волю, он захочет и более!», периодически увеличивали свое число, взяли в свои руки управление городом. Накопили большое состояние, обладали авторитетом перед властью. Если верить статистике царского периода, в 1916 году среди населения Шуши армян было больше, чем местных тюрков. Впервые в период Первой русской революции они пытались очистить город от подлинных хозяев и превратить его в абсолютно армянский город. Однако им это не удалось. Азербайджанцы проявили невиданную стойкость в борьбе за родной город. Они смогли сделать это как на словах, так и на деле – оружием.

Верю, что даже в самые успешные времена, в выигрышной ситуации армяне в глубине души осознавали, что Шуша – не армянский город и никогда им не будет. Поэтому ни армянские притязания 1905-1920 годов, ни 1992-2021 годов, ни временная потеря города не смогли стереть с сердца азербайджанcкого человека жажду, любовь к Шуше. Наоборот, Шуша превратилась в священный символ. Она стала Меккой, Мединой Азербайджана. В мыслях было только одно – освободить Шушу от армянской оккупации, тем самым отомстить за удар, нанесенный достоинству, самолюбию нашего народа. Наша молодежь, которая слышала только название Шуши, была готова отдать жизнь за нее и в самый решающий момент она доказала это своей самоотверженностью. А армянская молодежь приезжала сюда только для того, чтобы устраивать развлекательные сборища или снимать нелепые селфи.

Вклад, внесенный Шушой в азербайджанскую литературу, бесценный. Выдающиеся личности, вышедшие из его местного населения – азербайджанских тюрков, могут быть источником гордости даже для народов, исчисляющихся десятками миллионов. Потому что эти люди, как герой античной греческой мифологии Антей, брали силу от родного края, родной земли. А армяне, кричащие на каждом углу «Шуши», «Шуши», на протяжении десятилетий не смогли взрастить в этом городе, который они называли «колыбелью древней истории», творческую личность, достойную ногтя Узеир бека.

Период тридцатилетней армянской оккупации, все мучения и страдания которой нам пришлось пережить, не стали для оккупантов характерным каким-либо знаменательным событием с точки зрения возвращения былой славы Шуши. Наоборот, в городе стало стремительно расти число типажей, напоминающих известного Шарикова Михаила Булгакова. Как признал получивший щелчок по носу Пашинян, который некогда танцевал яллы на Джыдыр дюзю, в период армянского барства Шуша превратилась в серый, докучливый город. Как бы ни старались, армяне не смогли возродить дух Шуши, вернуть его прежнюю ауру. Потому что этот дух, эту ауру создавали истинные жители этой земли, этого города.

Исторически Шуша была катализатором наших национальных чувств, мышления, лакмусной бумагой. Она превратилась в большую духовную силу, призывающую народ тесно сплотиться в «железный кулак» не только в наши дни, но и в далеком 1920 году, когда в душе народа царило настроение, навеянное Азербайджанской Демократической Республикой. В своих воспоминаниях под названием «Человек, ищущий воду» народный учитель, отправившийся освободить Шушу от вражеской пяты как руководитель шекинских добровольцев из 400 человек, - в будущем известный турецкий историк Шевкет Сурейя Айдемир так изобразил любовь нашего народа к Шуше: «Сел на лошадь. Встал впереди отряда. Выйдя из крепости, по основной городской улице стали спускаться в сторону равнины. Впереди шли люди, громко восхваляющие Аллаха. На окраинах улиц, окнах, балконах, стенах, деревьях, кровлях были сотни кричащих, плачущих, аплодирующих женщин, мужчин, стариков, молодых и детей. Этот народ, который до сих пор не видел в жизни воин, представлял родину только в пределах своего дома и села, впервые встал на спасение далекого уголка своего края, братьев и сестер, живущих на этой далекой земле. К тому же не был недовольным своими действиями, наоборот, испытывал гордость от этого».

Похожие чувства пережила и наша молодежь, которая никогда в жизни не видела Шушу, большая часть которой появилась на свет после ее оккупации и потери. Откуда же появились эти чувства? Что же способствовало их появлению, и ни на минуту не позволяло им угаснуть? Почему же азербайджанцы всем своим существом так рвались в Шушу?! Литовский журналист, автор таких поддерживающих наше правое дело произведений о Карабахе, как «Ходжалинские дневники», «Бесконечный коридор» Ричардас Лапаитис дает очень точный ответ этим вопросам. Автор, говоря о парадоксальном отличающимся отношении как азербайджанцев, так и армян к Шуше, как части их истории и национального существования, пишет: «В памяти моего объектива запечатлены и другие моменты недалекого прошлого. Эти моменты – мотивы ненависти оккупанта ко всему, что связано с Азербайджаном. В течение тридцати лет Армения занималась здесь уничтожением всего того, что ей не принадлежало – культурных памятников, рукописей, мечетей, священных книг, каменных надгробий, древних могил, мавзолея великого поэта, пыталась стереть все это с лица земли. Тридцатилетний период фашизма сопровождался ужасными потерями, как с точки зрения человеческих ресурсов, так и культурного наследия. Шуша, наконец, в надежных руках. Шуша, для оккупантов ты была просто территорией, а для азербайджанцев – ты Родина!».

Трудно усомниться в точности и достоверности этих мыслей. Действительно, Шуша, а также другие подвергнувшиеся оккупации наши города и села на протяжении столетий считались для кучки людей с маниакальным мышлением, бредивших о создании «Армении от моря до моря», ни чем иным, как просто дополнительные квадратные километры. В противном случае, после продолжающейся десятилетиями армянской оккупации нам не пришлось бы столкнуться со столь плачевной ситуацией в Шуше, Агдаме, Физули, Джебраиле. Нормальный человек никогда не превратил бы в развалины место, которое считает своей исторической родиной. Наоборот, застраивал, благоустраивал бы ее. Может быть мое сравнение будет неуместным, однако скажу. Даже безмолвная собака и то чистит хвостом то место, где хочет полежать. А влюбленные в «Шуши» занимались только ее уничтожением, превращением в развалины. Создается такое впечатление, что за весь этот период город принадлежал не его «истинным хозяевам», а бессовестным, коварным врагам, варварам, далеким от культуры и цивилизации.

Признаюсь, что после некоторого успокоения от шока, от ужаса оккупации Шуши в 1992 году, меня снова обуял страх. Наверное, те же чувства переживали тысячи наших соотечественников. Я думал, что скоро в Карабах со всего мира съедутся армянские богачи. Потратив миллионы, они за короткий срок создадут рай в благословенной Аллахом Шуше. Превратят ее в армянский бренд в мировом масштабе. Оставив в тени самые знаменитые горные курорты, построят чудесный город. А потом заявят всему миру: «Приезжайте, посмотрите, кто истинный хозяин этого города, этой земли, и на что они способны! Мы заново построили, возродили древний армянский город, уничтоженный «кочевниками». Обновили не только его название, но и облик. Изменили все коренным образом. Посмотрите, что означает армянская любовь к родине!»

Однако что мы увидели в действительности? Большие разрушения! И среди этих разрушений – прозябающих в нищете свору двуногих существ, передвигающихся среди гор как тени, неосведомленных о прошлом, равнодушных к будущему Шуши. Эта свора разрушила существовавшее, но не смогла построить ничего нового.

Но в чем причина? Ведь с мая 1992 года до ноября 2020 года все ресурсы Шушинского региона находились в руках армян. Как кровопийца Гаджар из произведения Самеда Вургуна, тер-петросяны, кочаряны, саргсяны, пашиняны, баласаняны, араики, кричавшие о «миацуме», «о двух армянских государствах», в течение 30 лет имели все возможности для осуществления «армянской мечты». История предоставила им прекрасный шанс для «армянского возрождения».

В современный период за 30 лет можно полностью построить новые города. А что сделали потомки Хая? Они занимались только грабежом, разрушениями, стиранием следов истинных хозяев этих земель. Превратились в гиен. Если Шуша действительно была для них в мечтах многовековой родиной, историческим городом, культурным и религиозным центром, почему тогда они избрали этот путь? Почему вместо того, чтобы возродить Шушу, они предпочли славу Герострата? Вместо того, чтобы оставить след на земле, они стремились стереть с лица земли облик города, присущий азербайджанскому народу? Может, они надеялись прожить с аутентичным армянским названием «Шуши»? Мечтали о том, чтобы смена названия автоматически заменит исторический и национальный образ?

У бандитов нет никаких оснований жаловаться на финансово-экономические трудности, нехватку рабочей силы и средств. Они на долго захватили самые богатые территории Азербайджана, продали своим иранским братьям по частям десятки тысяч домов. В результате чудовищной эксплуатации подземных и наземных ресурсов, контрабанды наркотиков, торговли людьми они приобрели миллиардные доходы. У них была большая армия работников, состоящая из азербайджанских заложников, военнопленных, вынужденных работать с утра до ночи за кусок хлеба.

В таком случае что мешало любимцам «Шуши»? Очень обычная вещь. Просто они понимали, что эта земля не принадлежит им. Это не их Родина. Как сказал литовский журналист, это просто территория, доставшаяся им в результате странного витка времени. Однажды вернутся истинные хозяева Шуши, будет положен конец исторической несправедливости. Поэтому богатые армяне, проживающие в Европе, за океаном, не хотели вкладывать в Шушу большие финансовые средства. А та доля, которая приходила от доверчивых членов армянской диаспоры посредством различных телемарафонов, шла в карманы идеологов «миацум». А привыкшие к жизни в комфорте армянские интеллигенты, чиновники не стремились к переезду в Шушу, которую считали домом на вулкане. Армянские солдаты не проявляли самоотверженности при обороне Шуши. В действительности, от этого войска, спокойно покинувшего «свои» земли, и не стоило ожидать самоотверженности …

Временное обладание Шушой, некоторые материальные приобретения не принесли им счастья. Наоборот, сняло с них маску культурности, благородства, человечности. Стало местом, где всему миру была доказана дикость, варварство, вандализм армян. В этом смысле преступления врага в Шуше ничем не отличались от чудовищных деяний в Ходжалы. Разве культурный народ разрушил бы грандиозный мавзолей поэта любви и дружбы Вагифа на Джидыр дюзю, дома-музеи Узеир-бека, несколько музыкальных произведений которого были бессовестно присвоены ими, обладателя необыкновенного голоса Бюльбюля, последнего энциклопедиста Кавказа Мир Мохсуна Наваба? Превратили бы в руины усадьбу ханской дочери Натаван в Шуше, проведшей родники во многие кварталы Шуши, вне зависимости от национальной и религиозной принадлежности жителей? Растревожили ли бы ее душу, разграбив ее могилу? Культурные люди расстреляли бы бюсты великих деятелей искусства?

Однако армяне с легкостью позволили себе это и, таким образом, показали свое истинное лицо – бесчеловечность, бескультурье, безнравственность. Как говорят наши турецкие братья, опозорились на весь мир...

* * * *

Армяне смогли создать государство, отхватив кусок азербайджанских земель во время падения царской России. А во время распада Советской империи они решили расширить историческую «победу». «Начали новую войну ради новых земель». Да, именно ради земель, территорий! Они не были истинными хозяевами ни Шуши, ни других разрушенных наших городов и сел, не были исторически. В противном случае, они не стремились бы стереть с лица земли благоустроенные, процветающие города и села, построить свое счастье на горе других.

Бог любит троицу. За последние 115 лет мы осуществили третью, последнюю и самую кровавую битву за Шушу. Наше нынешнее возвращение в Шушу вечно, необратимо. Верю, что именно после этого начнется истинное возрождение Шуши. Из руин, оставленных армянскими вандалами, как легендарная птица Феникс, возродится и засияет новый исторический облик Шуши. Город возвратит статус «консерватории Кавказа», станет «культурной столицей» не только Азербайджана, но и всего тюркского мира. Этот процесс начался уже на следующий день после освобождения Шуши и стремительно продолжается, пугая врага. За последние десять месяцев в Шуше проделано больше работы, чем за 30-летнюю армянскую оккупацию. Пядь за пядью восстанавливается исторический облик города. Реализуются крупные проекты, закладываются фундаменты зданий, которые могут украсить любую столицу. А это – продолжение в более широком масштабе нашей исторической победы во имя Шуши. Верим, что календарный «Год Шуши» еще более ускорит этот процесс!

Сегодня мы проживаем исторический «Год Шуши». Какое счастье, что мы сами отмечаем 270-летие Шуши. Мы освободили от заклятого врага не только наш священный город, но и его историю.

Шуша принадлежит своим детям. Шуша наша. И так будет всегда!

Недалек день, когда год Шуши сменится «годами» других наших территорий, находившихся под временным контролем «игрушечной» структуры!